Продолжаем публиковать воспоминания старожилов о жизни и быте станицы Клетской до и после революции. Воспоминания Тарасовой Елены Капитоновны, 1907 года рождения. Воспоминания записаны Д. Буцким в 1994 году. (Форма речи и произношение сохранены)
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Мельница купца Ф.К. Никитина
Наступила короткая передышка НЭПа. Жизнь потекла по спокойному мирному руслу. Крупным предпринимателем того времени, как и до революции, был Ермаков – хозяин кожевенного завода (стоял на месте нынешнего молочного завода), Ермаков торговал также различными товарами. В доме, где сейчас располагается милиция, жил Зверков. Он разводил скот, имел 5 коров, быка, нанимал пастуха. Зверков торговал молоком. Овдовел, женился снова. В конце 20-х годов во время «великого перелома», Зверков куда-то исчез, а в его доме разместилась милиция, которая размещается там и поныне. Потом началась раскулачка. Людей заставляли вступать в колхозы. Раскулачивали так: приходили ночью, поднимали раскулачиваемых. Одеваться заставляли быстро. Брать с собой разрешали по принципу: что одел, то и взял. Людей уводили, дом оставляли открытым. Оттуда все и растаскивали. А раскулаченных людей увозили на север.
Кого раскулачили? Должны были тех, кто использовал наемный труд – имел батраков. На деле же кулачили всех, кто жил чуть позажиточнее. Например, раскулачили Венедикта Мотеева. Зажиточный был хлебороб. Скот забирали в колхоз. В то время на Дону, в том числе в Клетском районе, власти начали создавать первые коллективные хозяйства. В Клетскую для этого дела прислали рабочего «25-тысячника» Коновальцева. Среднего роста, круглолицый, он поселился на улице Исполкомовской в бывшем доме священника Викторина. Кого раскулачили, кто поскрывался. Все, что люди наживали своим трудом – отбирали в колхоз. Многие все побросали и уехали. Поразъехались самые труженики – рабочий народ. Трагические события раскулачки не коснулись меня непосредственно. В 1929 году я вышла замуж за Тарасова Михаила Николаевича , муж родился в 1908 году, т.е. был на 1 год младше. Тоже коренной клетчанин, плотник, рабочий. Работал в бригаде при коммунальном отделе, потом в дорстрое. Дома сапожничал. Плотницкую бригаду постоянно гоняли на помощь. Чуть где неуправка (а тогда это случалось часто) всех трудоспособных посылали туда с сельсовета. Я вела домашнее хозяйство. Дома управлялась. Так и жила.
ст. Клетская. Собрание в народном доме. 1920 г.
Муж работал плотником, сапожничал. В последнем деле большим конкурентом ему был мастер Петр Иванович Корнеев – печник и чеботарь. Летом он ходил по хуторам, клал печи, зимой изготавливал хорошую обувь. Жил Корнеев на нынешней улице Ленина, его дом и сейчас там стоит, недалеко от вино-водочного магазина. Умер Петр Иванович Корнеев перед войной от паралича. Обложил он печь у Воропаевой, а у той платить нечем. Все-таки взял с нее деньги, пошел домой, упал на улице. Собрались люди, говорят: «Пьяный», кто-то сказал: «Нет, не то». Позвали родных. Когда те прибежали, Корнеев был уже мертв.
Другим известным мастером в Клетской был Иван Федорович Сурин. Он имел хорошую ветряную мельницу на горе, за зданием нынешней санэпидстанции. Всякое было в 30-е годы…
В 1941 году Гитлеровская Германия напала на Советский Союз. Началась Великая Отечественная война. В воскресный день 22 июня 1941 года, когда началась война, ничего еще не знавшие клетчане спокойно работали на огородах. Первым о начале войны узнал брат, работавший при военкомате. Он и проводил в Клетской мобилизацию.
В сентябре 1941 года был большой набор. В армию призвали всех мужчин, в том числе и моего мужа.
ст. Клетская. 1942 г.
В 1942 году пришли немцы. В Клетской они особенно не лютовали, разбирали продукты, выгоняли из домов. Потом стали выгонять из Клетской. Где бы немцы штаб ни сделали, наши его бомбили. Немецкое командование решило, что местонахождение штаба сообщают жители, и выселило клетчан. Я с родителями и семьей ушла на хутор Орешкин. Оттуда немцы погнали нас на хутора Киселев, Лобакин. Тяжелее всего в этих скитаниях приходилось старым да малым. У жены брата было 5 детей, у сестры 2 детей . От голода и дизентерии поумерло много людей. Умер и отец, проживший 75 лет. Тяжело было, хоть и не впервой. Голод был и в раскулачку, когда забрали весь хлеб и скот. И не такой уж плохой на этом фоне оказалась революция. В Клетскую вернулись в 1943 году. Станица была сильно разрушена. Наша улица, почти вся сгорела — наши сожгли из «Катюш». Выгорело почти все, осталась лишь часть улицы. На войне погиб брат – офицер Советской Армии Александр Капитонович. А еще в 1942 году, в возрасте 75 лет, умер отец. Муж на фронте попал в плен, был отправлен в Западную Венгрию. В конце войны с несколькими товарищами бежал из концлагеря. Под Будапештом перешел фронт, добрался до своих. Последние месяцы сражался в действующей армии. Был награжден медалью «За Победу над Германией». Эту награду вместе с юбилейными медалями я и сейчас храню. А Михаил Николаевич не любил вспоминать войну, плен, концлагерь, побег. Никогда не надевал наград. После войны по-прежнему работал в бригаде плотником. Умер в 1989 году. Сейчас я живу одна, в своем доме по улице Блинова. Ко мне приезжает из города дочка.
Д. Буцкий
1994 г.
