Кавалер ордена Славы 3-х степеней.
Родился в ст.Кременской (Клетский р-н Волгоградской обл.). Отсюда, в лютом декабре 1942г. Проводила его на фронт мать Ксения Агафовна. Служить ему пришлось в 529-м стрелковом полку в разведке. В ночь с 1 на 2 октября десантная группа добровольцев 529-го стрелкового полка приступила к форсированию Днепра. Ворвавшись во вражескую траншею, он гранатами уничтожил пулемётный расчёт, а оружие обратили против врага. Захваченную траншею разведчики удержали до подхода главных сил. 22 октября 1943 года рядовой Чернов получил первую награду-орден Красной Звезды. 12июля 1944 года за разведку обороны врага и успешную операцию по захвату «языка» удостоен ордена Славы ІІІ степени.
На западном берегу реки Рымник, после взятия немецкого офицера, разведгруппа стала отступать к своим. Разведчик Чернов прикрывал отход группы. Он уничтожил двух немецких солдат, третьего привёл в полк. За этот поиск рядовой Чернов приказом по войскам 27-й армии был награждён орденом Славы ІІ степени.
При форсировании реки Тиса ефрейтор Чернов в ночь с 4 на 5 ноября 1944 года под сильным артиллерийско-миномётным и пулемётным огнём противника первым переправился на западный берег реки и первым, ворвавшись в траншею противника, смело вступил в неравный бой с превосходящими силами врага. Своими действиями обеспечил переправу подразделений полка. За этот подвиг был удостоен ордена Отечественной войны ІІ степени.
28 марта 1945 года при форсировании реки Нитра (Чехословакия) и овладение городом Новы Замки, отделение захватило в плен 11 солдат, а сержант Чернов лично уничтожил 7 гитлеровцев. Он был представлен к награде. И только через 40 лет ему вручили орден Славы І степени. Ушёл из жизни в 1988 году.
ТРИ СЛОВА РАЗВЕДЧИКА
Публикуемый очерк «Три слова разведчика» П.М.Дунаевым был написан вскоре после вручения М.Г.Чернову ордена Славы I степени. Тогда же нашему земляку была установлена пенсия союзного значения. Совхозом «Кременской» отважному разведчику был построен дом, в котором после кончины Михаила Григорьевича живет его мать Ксения Агафоновна. На памятной стеле в городе-герое Волгограде, среди имен Героев Советского Союза и кавалеров ордена Славы 3-х степеней, золотом горит и имя донского казака из станицы Кременской Михаила Григорьевича Чернова.
Публикуемым очерком «Три слова разведчика» газета открывает рубрику «Наши земляки-Герои Советского Союза, Герои Социалистического труда, кавалеры ордена Славы 3-х степеней».
Мне дорог рабочий поселок Клетский, окружающие его станицы – на этой земле в 1942 году героически сражались защитники Клетского плацдарма. Более двадцати лет искал и ищу отличившихся в тех боях воинов. В дни поиска я встретился с донским казаком, русским солдатом М.Г. Черновым. Потом встречались еще и еще…
Из Клетской выехал утром. Автобус натужно гудел мотором, оставляя позади «вилюжины балок, суходолов, красноглинистых яров, ковыльный простор с затравевшим следом конского копыта, курганы, в мудром молчании берегущие…казачью славу…» — шолоховские слова. И вот сквозь частокол ив и ветел вижу Дон и у самого уреза воды, невысокого роста в потертой кожанке и серой шапке — бывшего фронтового разведчика Михаила Григорьевича Чернова.
Родился и вырос он в станице Кременской. Отсюда, в лютом декабре сорок второго проводила его на фронт мать Ксения Агафоновна. Проводила, как и своего старшего сына, Николая, как мужа Григория Ивановича, словами: «Иди, родной мой, иди!» Для Михаила Чернова это была его первая переправа через Дон — к горящему Сталинграду. Сколько их было потом, переправ, на его солдатском пути! На паромах, понтонах, лодках и повязанных наспех бревнах – на подручных средствах, как их называли солдаты. Через Днепр, Буг, Днестр, Прут, Рымник, Тису, Нитру. Мораву.
— Так получилось, что почти все реки и речки приходилось форсировать в первом эшелоне,- почему-то застенчиво поясняет Михаил Григорьевич.
— Получилось…
— Помню, после боев за Богодухов отвели нас на отдых. Вдруг прибегает ко мне мой друг аварец Анжибай Гужанов: «Скорей Мишка, скорей, там, в разведку берут». Прибежали. Командир нашего 529-го полка подполковник Семен Михеевич Шершнев буднично говорит: «Кто из вас хочет в разведку? Быть глазами и ушами полков, давать сведения о противнике. В разведку- только добровольцы.» Добровольцев оказалось побольше ста, однако выбрали только Семена Бучильникова, Анжибая Гужанова, Басара Халикова, ну и меня.
Смотрю на своего собеседника. Блокнот раскрыт, но записи получаются короткие, слишком короткие.
— Это было в октябре 1943 года. Мы форсировали Днепр: младший лейтенант Сластихин, рядовой Юрчук и я- тоже рядовой. Младший лейтенант Сластихин был удостоен звания Героя Советского Союза.
Коротко, как доклад командиру.
Но вот как передает этот боевой эпизод бывший командир 163-й стрелковой Ромненско-Киевской ордена Ленина Краснознаменной, ордена Суворова и Кутузова дивизии, Герой Советского Союза генерал-майор в отставке Федор Васильевич Карлов: « В ночь с 1 на 2 октября десантная группа добровольцев 529-го стрелкового полка приступила к форсированию Днепра. Над рекой взлетали столбы воды, пламя горевшего приднепровского села освещало черную воду, в всплесках рвущихся мин, сполохах, пожаров крохотная лодка. Самая первая. В ней — трое. Я видел в стереотрубу, как она подошла к вражескому берегу и кто-то первым (потом мне доложили, что это рядовой Черно) устремился к берегу. Ворвавшись во вражескую траншею, он гранатами уничтожил пулеметный расчет, а оружие обрати против врага. Захваченную траншею разведчики удержали до подхода главных сил».
22 октября 1943 года командир полка вручил рядовому Чернову его первую награду- орден Красной Звезды.
Спрашиваю Михаила Григорьевича о его дальнейших боевых делах, он отшучивался «Всякое было…» Помогла мать Ксения Агафоновна. 84- летняя, не по годам подвижная. Сухонькая женщина. Она поднялась, принесла лист бумаги с выцветшими буквами, с расплывшейся подписью командира 529-го стрелкового полка по политической части майора Антона Кирилловича Козлова.
— Ну что же ты о себе ничего не скажешь,- говорит Ксения Агафоновна сыну, — Читайте тогда, тут о нем все сказано.
Михаил Григорьевич сердито смотрит на мать, но она, как бы не замечая его взгляда, передает мне листок.
«Многоуважаемая Ксения Агафоновна Чернова, Ваш сын Михаил зарекомендовал себя стойким и мужественным защитником нашей социалистической Родины. На днях он вместе с другими бойцами получил приказ командования добыть «языка». Осторожно под покровом ночи бойцы преодолевали заболоченную долину реки Бахлуй и подползли к вражеским траншеям. Внезапно появилась группа из 25 вражеских солдат. Смелым и стремительным броском разведчики отсекли врага от его окопов и шквальным огнем уничтожили более 15 гитлеровцев, а троих привели в полк.
12 июля 1944 года за разведку обороны врага Ваш сын Михаил удостоен ордена Славы III степени».
Орденом Славы награждались храбрейшие из солдат и сержантов, только за личную храбрость, мужество и бесстрашие. Награждение орденом производится последовательно: III, II и I степенями. Это положение статуса ордена Славы мною производится не случайно.
Мало-помалу наша беседа налаживалась. Я слышу тихий голос М.Г. Чернова, ту, по-донскому растянутость, певучесть речи. Как же по-молодому вспыхивали его глаза, когда он вспоминал, как брали и тащили «языка», как удавалось обмануть бдительность врага и каждый раз по-новому: разведка не терпит шаблона. Даже не верится, что мой собеседник всегда удивлял однополчан отчаянной, но хладнокровной смелостью. Уверенность, точный расчет и мгновенная реакция — без этого в разведке служить нельзя- испытанное оружие разведчика. И сколько их было- рейдов в гитлеровский тыл за «контрольными пленными» , уходов от погони, когда добытый «язык» ценился дороже собственной жизни, яростных рукопашных схваток.
О своем третьем ордене Михаил Григорьевич рассказал так:
— На западном берегу реки Рымник, мы схватили офицера танкиста, кажется капитана, и с этим «языком» пошли через крупные силы пехоты и танков противника. Я тогда прикрывал отход нашей разведгруппы. Поднялся, а передо мной три гитлеровца. Как говорится, встретились с ними грудь в грудь, и только необходимость выполнить боевой приказ, спасти своих товарищей придала мне уверенность. Ударами ножа уничтожил двух, третьего привел в полк.…За этот поиск рядовой М.Г. Чернов приказом по войскам 27-й армии был награжден орденом Славы II степени.
А потом голос Михаила Григорьевича дрогнул:
— много моих друзей погибло в те дни: отчаянный парень Василий Костенко, санинструктор нашей разведки валя Ганченкова- ей еще не было тогда двадцати лет, разведчик Сергей Осипов, Николай Крыленко, Петр Беленко, а многие другие были тяжело ранены…
Тяжелое испытание вскоре выпало и Чернову – случилось это при форсировании Тисы.
— Задачу мы тогда выполнили, плацдарм захватили и удержали его до подхода передового отряда полка. Под вечер, когда гитлеровцы вновь попытались сбросить нас в воду, сзади меня – как грохнет что-то. Ударило по спине и ногам чем-то тяжелым. Очнулся оттого, что сержант Костя Харитонов перетягивал мне поясным ремнем ноги выше колен…
А вот формулировка наградного листа : «При форсировании реки Тиса ефрейтор М.Г.Чернов в ночь с 4 на 5 ноября 1944 года под сильным артиллерийско-минометным и пулеметным огнем противника первым переправился на западный берег реки и первым , ворвавшись в траншею противника, смело вступил в неравный бой с превосходящими силами врага. Своими действиями обеспечил переправу передовых подразделений полка». За этот подвиг М. Чернов был удостоен ордена Отечественной войны II степени- четвертого ордена солдата.
После Тисы – госпиталь, возвращение в строй, новый 238-й гвардейской Краснознаменный ордена Александра Невского полк и новая должность- командир отделения.
— В новом для меня полку, — вспоминал Михаил Григорьевич, — фронтовые дела шли своим чередом. Форсировали Мораву. Река капризная, своенравная, в горах таяли снега, и сильное течение создавало дополнительные трудности.
Переправлялись под сильным огнем. На западном берегу я снова ранен в голову. День Победы встретил в Будапеште, в госпитале. Потом служил на Дальнем Востоке, откуда 22 марта 1946 года возвратился домой, в станицу Кременскую.
По случаю возвращения Михаила, конечно, накрыли стол, сели впятером: мать, сестры Маша и Шура, братишка Витя. Отец и старший брат с войны не вернулись.
На плечи бывалого разведчика легли заботы о сестрах и брате, матери. А ведь «бывалому» было только двадцать один год. Разве это не продолжение безукоризненного выполнения долга, начало которому Михаилом Черновым было положено в войну. Его решение помочь матери вырастить, воспитать сестер и брата – разве не проявление гражданского мужества, социальной зрелости, понимания, за что отец и брат сложили головы. Ни дня не отдыхал фронтовик. Своими руками он отремонтировал разбитый войной трактор и выехал в поле — пахать , сеять, собирать урожай, снова пахать…И это тоже был бой, бой за хлеб, за жизнь. Длился он многие и многие годы. Но однажды во время работы словно бы надломилось что-то в боку. Вспомнил, как на Днепре, в рукопашной, здоровенный фашист ударил, кованым сапогом в это место… Потерявшего сознание Михаила Чернова отправили, в Волгоград: пришлось удалить почку. Так стал он инвалидом II группы по общему заболеванию. Жена Юлия успокаивала: «Твоя пенсия, мои руки, дочь растет – проживем». Но пришла беда, отворяй ворота: через несколько дней жена Юлия Яковлевна погибла в автокатастрофе…
— Так и живу… Дочка часто ко мне заходит, заставил ее закончить техникум, работает здесь в совхозе. Вышла замуж теперь у меня и внук есть – Илья Сергеевич. А я, как заезженный конь: по-настоящему работать невмочь, хотя по старой памяти и рыбачу, матери помогаю- вот и все мои силы…
Слушаю Михаила Григорьевича, и мысленно повторяю «по общему заболеванию…сорок пять рублей».
Четыре раза ездил бывший разведчик в неблизкие ВТЭКи, четыре раза получал категорические отказы, его даже не осматривали, ему письменно рекомендовали: «Чернов М.Г. по профессии тракторист, с1974 года является инвалидом II группы. Причина- общее заболевание. В связи с этим Чернову М.Г. письменно рекомендовано обратиться к лечащим врачам…»
Только вмешательство Волгоградского областного комитета партии положило конец волоките и формализму: М.Г. Чернов призван инвалидом Великой Отечественной войны II группы.
Разговор вновь возвращается к фронтовым годам. Спрашиваю, были ли награды в последнюю весну войны?
Чернов говорит: не было, а я почему-то не верю, может, просто не успели, вручить?
В Центральном архиве Министерства Обороны СССР, просмотрев десятки многолистных томов фронтовых документов, мне удалось разыскать еще один наградной лист на гвардии сержанта Чернова Михаила Григорьевича: 8 апреля 1945 года.
Командир 238-го гвардейского стрелкового полка подполковник Т.И. Селищев, отмечая боевые заслуги сержанта Чернова, писал: «28 марта 1945 года при форсировании реки Нитра (Чехословакия) отделение тов. Чернова первым переправилось через реку и сходу вступило в бой, чем обеспечило переправу остальным подразделениям. В бой за овладение городом Новы Замки, отделение захватило в плен 11 солдат, а сержант Чернов лично уничтожил 7 солдат противника. Достоин награды».
На другой день, 9 апреля 1945 года, командир полка гвардии подполковник Тимофей Ильич Селищев погиб так и не узнав, что Родина удостоила его высшей степени отличия – звания Героя Советского Союза. Был ранен командир батальона капитан Георгий Суворов, погиб заместитель командира полка, Герой Советского Союза майор Алексей Михайлович Ватагин. Наградной лист, подписанный командиром полка в тех ожесточенных боях, был все же рассмотрен командиром 81-ой гвардейской стрелковой Красноградской Краснознаменной ордена Суворова дивизии полковником М.А.Орловым. 13 апреля 1945 года приказом 81-ой гвардейской стрелковой дивизии гвардии сержант Чернов М.Г. был награжден орденом Славы III степени, вторично. Но вспомним. Что, 8 апреля он был ранен и отправлен в госпиталь. Приказ о его награждении был не реализован, заслуженна я в бою награда не была вручена, а документы о награждении затерялись. Прошло с апрельских боев 1945 года почти 40 лет…
В Главном управлении кадров Министерства Обороны СССР офицеры В. Богданов и Г. Колесник помогли мне установить, что этот орден Чернову М.Г. не вручался, генерал-лейтенант О. Куприянов разъяснил, что при награждении М. Чернова допущено нарушение статуса ордена Славы, так как он награжден двумя орденами Славы III степени. Будет оформляться представление для перенаграждения его с ордена Славы II степени на орден Славы I степени Указом Президиума Верховного Совета СССР.
…Совсем недавно жители станицы Кременской, соседних хуторов и поселков пришли на площадь у Дома культуры. С бархатом и шелком знамен, кумачом пионерских галстуков сливается золото и серебро орденов и медалей земляков Михаила Григорьевича – боевых друзей и товарищей по оружию. У обелиска землякам-станичникам, павшим в боях за Родину, гирлянды цветов. В самом низу двухрядного скорбного списка от жаркого пламени Вечного огня над тремя фамилиями Черновых отца, брата и дяди М.Г.Чернова, колышется букет серебристого степного ковыля. На постаменте ковер, стул для солдатской матери- Ксении Агафоновны.
Волгоградский областной военный комиссар генерал-майор Чичерин В.Н. оглашает Указ Президиума Верховного Совета СССР и прикрепляет на грудь солдата — лихого разведчика- пятый орден.
А затем над многолюдной площадью прозвучали слова обращения к полному кавалеру ордена Славы дважды Героя Советского Союза генерала армии Павла Ивановича Батова: «В золотом ордене славы как бы слились воедино Ваш нелегкий ратный путь и мужество. В солдатском мужестве я вижу духовную крепость, доблесть, храбрость, смелость, терпеливость, решительность, способность в сложных и опасных ситуациях сохранять самообладание и выдержку, оставаться человеком в самом высоком, самом благородном значении этого слова, поступать всякий раз, как требует совесть, долг.
А когда пришел черед выступать М.Г.Чернову он долго молчал и молчали станичники. Понимая волнение земляка. А потом Михаил Григорьевич поднял голову и сказал только три, но самых дорогих для него слова: «Служу Советскому Союзу».
Полковник П.Дунаев,
Почетный гражданин рабочего поселка Клетский.
